Неточные совпадения
Первая заповедь (Мф. V, 21 — 26) состояла в том, что
человек не только не должен убивать, но не должен
гневаться на брата, не должен никого считать ничтожным, «рака», а если поссорится с кем-либо, должен мириться, прежде чем приносить дар Богу, т. е. молиться.
Но у нас, не извольте
гневаться, такой обычай: как дадут кому
люди какое прозвище, то и во веки веков останется оно.
Да знаете ли вы, стихийный вы
человек, за что Николай Артемьевич
гневается на меня?
Ибо он magistrate [должностное лицо (франц.)], и в этом качестве
гневаться не имеет права, а может только печально изумляться, как это
люди, живя среди прекраснейших долин, могут погрязать в пороках!
Дудукин. А вы, красота моя неописанная, не извольте
гневаться. Я изящное люблю во всех видах. У
людей со вкусом отношение к изящному совсем другое, особенное, совсем не то, что к живой красоте. Тут ревность неуместна.
4. Предоставляя полное право читателям обвинять меня, если мои русские не походят на современных с нами русских 1812 года, я прошу, однако же, не
гневаться на меня за то, что они не все добры, умны и любезны, или наоборот: не смеяться над моим патриотизмом, если между моих русских найдется много умных, любезных и даже истинно просвещенных
людей.
А они: «Я, — изволят говорить, —
гневаться не
гневаюсь, да и никто там моего гнева, спасибо, не боится, но не люблю
людей двуличных, а тем особенней столичных», да на меня при этом и взглянут.
Как ни вреден гнев для других
людей, он более всего вреден тому, кто
гневается. И всегда гнев вреднее того, из-за чего
гневаешься.
— Что повесил голову, камрад, — дружески ласковым тоном заговорил Баур. — И впрямь подумал, что его привезли под гнев светлейшего… На посещение красоток вечерней порой у нас его светлость не
гневается: сам грешит и
людям прощает…
— Докажу, великий государь, только яви божескую милость, выслушай, и по намеднешнему, когда в слободе еще говорить я тебе начал, не
гневайся… Тогда еще сказал я тебе, что ласкаешь ты и греешь крамольников. Хитрей князя Никиты Прозоровского на свете
человека нет: юлит перед твоею царскою милостью, а может, и чарами глаза тебе отводит, что не видишь, государь, как брат его от тебя сторонится, по нужде лишь, али уж так, по братнему настоянию, перед твои царские очи является…
— Злой
человек! — слышалось между ними, — оскорбил безвинно
человека и на него ж изволит
гневаться. Хорошо, что не он избран нашим довудцем, а то бы наложил на всех свою волчью лапу.
— Окажите великодушие! — воскликнул Мартыныч со слезами в голосе и ударил себя в грудь. — Вы благородной души
человек, и столько я вас уважаю, Лука Иваныч!.. Ведь я перед вами — на ладони! Анна Каранатовна говорила вам про свое согласие… Не извольте
гневаться: все это по душе сделалось, никакой продерзости я и в мыслях не имел.
Мы так пропустили мимо ушей и забыли всё то, что он сказал нам о нашей жизни — о том, что не только убивать, но
гневаться нельзя на другого
человека, что нельзя защищаться, а надо подставлять щеку, что надо любить врагов, — что нам теперь, привыкшим называть
людей, посвятивших свою жизнь убийству, — христолюбивым воинством, привыкшим слушать молитвы, обращенные ко Христу о победе над врагами, славу и гордость свою полагающим в убийстве, в некоторого рода святыню возведшим символ убийства, шпагу, так что
человек без этого символа, — без ножа, — это осрамленный
человек, что нам теперь кажется, что Христос не запретил войны, что если бы он запрещал, он бы сказал это яснее.
Христос проповедует мир всем простым
людям, и вдруг, как бы оговариваясь в том, что это не относится до всех случаев, а есть случаи, когда можно
гневаться на брата, — вставляет слово «напрасно».
Мы
гневаемся, делаем зло
людям и, чтобы оправдать себя, говорим, что тот, на кого мы
гневаемся, пропащий или безумный
человек, И вот этих-то двух слов не велит Христос говорить о
людях и
людям.
И тот же Христос говорит в поучение всем
людям: не
гневайся напрасно и тем самым позволяет
гневаться поделом, не напрасно.